Оценивая случившееся в Турции в ночь с 15 на 16 июля, некоторые комментаторы проводят аналогии с событиями прихода к власти Гитлера. Говорят о поджоге Рейхстага и о «Ночи длинных ножей». Думается, эти аналогии во многом основаны на чисто внешних совпадениях.

Да, лидеры, склонные к диктаторскому правлению, либо создают сами, либо умело используют выступления оппозиции для окончательного овладения ситуацией и полной зачистки своих внутренних противников. При этом мировые СМИ сразу после неудачного путча военных стали утверждать, что Эрдоган сам спровоцировал переворот, который в результате и потерпел через несколько часов полное поражение. Но чем больше времени проходит после него, тем больше доказательств того, что путч был реальным и не турецким лидером дирижировался. Другое дело, Эрдоган был осведомлен о планах заговорщиков и потому оказывался постоянно впереди их атак и, в конечном итоге, смог блокировать все инициативы путчистов. У него были надежные осведомители в стане военных. И это как минимум.

Потому-то более точным будет сравнение произошедшего не с событиями восьмидесятилетней давности в Германии, а с тем, что случилось в нашей стране 25 лет назад во время августа 1991 года – объявлением о создании ГКЧП. Его руководители, хотя и ввели войска и танки в Москву, но одновременно обратились к гражданам страны сохранять спокойствие и не участвовать в уличных манифестациях и митингах. А противники, наоборот, призывали широкие слои населения встать на защиту демократии. В результате им удалось блокировать действия военных, а когда те начали вывод бронетехники с улиц столицы, спровоцировали под арбатским тоннелем столкновение с колонной танков, что привело к гибели трех человек. В результате наутро можно было открыто говорить о подавлении «кровавой хунты».

В Анкаре и Стамбуле жертв было почти в сто раз больше. Но кто скажет теперь со стопроцентной достоверностью – виноваты ли в этом военные, либо сам Эрдоган, призвавший своих безоружных сторонников выйти навстречу вооруженной армии? И кто, в конце концов, провоцировал в ту ночь выстрелы и гибель гражданских активистов?

Скорее всего, на эти вопросы ответ так и не будет получен. Но что уже ясно окончательно — как Ельцин после 21 августа 1991 года, так и глава Турции в наши дни в ответ на угрозу переворота, сами стремительно провели контрпереворот и переформатировали всю политическую обстановку, умело воспользовавшись поражением противников. Но это стало в нашей стране известно всем. А что делает сейчас Эрдоган?

Он арестовал уже больше шести тысяч военных (из них сотня генералов и адмиралов), около восьмисот судей, отстранил от службы восемь тысяч сотрудников полиции, около двадцати трех тысяч работников системы образования, тридцать губернаторов. Наконец, ввел на три месяца режим чрезвычайного положения. Теперь он на пути к отмене запрета смертной казни, естественно, по воле народа. А завтра народ пробудившегося ислама вообще потребует узаконить пытки арестованных… И это далеко не полный список запретов, репрессий и отставок. По мнению наиболее осведомленных наблюдателей, ему предстоит также основательно перетрясти руководство и сотрудников спецслужб, что уже и началось.

И, отметим, все происходит на фоне ухудшения отношений с США и Евросоюзом, который, как открыто утверждает Эрдоган, 57 лет подряд лицемерно держал великую Турцию на пороге Европы и не исполнял обещаний о приеме ее в члены ЕС.

Хотя турецкий лидер и не перестает повторять, что все эти вынужденные шаги вовсе не перечеркивают планы демократии и модернизацию страны, совершенно очевидно, что де-факто, до изменений в Конституции, начался процесс стремительной исламизации. Она в общем-то и без того шла активно последнее десятилетие, но теперь окончательно сняты преграды в виде армии, госструктур и политических оппонентов под видом борьбы с последователями Гюлена. Свидетели утверждают, что уже 16-17 июля в некоторых городах страны были попытки исламистских активистов препятствовать продаже алкоголя в кафе и ресторанах. Но если подобное возобладает на уровне проводимой политики, то Турция рискует повторить путь «Братьев-мусульман» в Египте перед их свержением, которые пытались применять нормы шариата на курортах страны.

Точно так же неясно пока, сумеют ли власти Турции оседлать пыл исламистских активистов, поддержавших Эрдогана против переворота военных, которые могут распространить свои инициативы на международные курорты. Пока лишь ясно одно – нынешний курортный сезон уже провален. Нет гарантий безопасности, да и режим ЧП не способствует туристическому бизнесу.

Россия в этих условиях повела себя предельно честно: мы пытались возобновить отдых наших людей на турецком берегу, но внутриполитические события в Турции этому помешали. Точно так же, скорее всего, будем вести себя в отношении крупных энергетических проектов – газовых и в сфере строительства АЭС. Кроме слов и заверений станем требовать полных и неукоснительных гарантий. Произошедшее месяц назад по инициативе Эрдогана новое сближение наших стран вовсе не подразумевает возобновление, как было до осени прошлого года, теплых, и, по сути, братских отношений. Трещина в них и «удар в спину» пока не забыты и не скоро забудутся.

Такая примерно ситуация сложилась и во взаимоотношениях Турции с Египтом и Израилем. Эрдоган вначале все сделал, чтобы испортить с ними отношения, а теперь в спешном порядке налаживает контакты. Но еще большая проблема для него теперь возникает в связи с курдским вопросом и действиями в Сирии. Возможно, и здесь придется переходить к налаживанию мира. Ведь кроме существующей гражданской войны в Курдистане на юго-востоке страны и резко обострившейся в последнее время проблемы с запрещенным у нас ИГ маячит еще один террористический фронт – с возможной внутренней политической оппозицией.

На борьбу с ней и будут направлены все силы в ближайшем будущем. Это для Эрдогана сегодня важнее даже отношений с США, НАТО и ЕС. Вернее, все, как это бывает в переломные моменты, надо будет решать одновременно и сразу. Неслучайно поэтому вдруг озвучивается идея, спонтанная и непроработанная, тройственного союза – Анкара, Москва, Тегеран. А потому глобальные планы неоосманизма и турецкого халифата, о которых много говорилось в последнее время, пока по тактическим соображениям, придется отложить. Надо укрепить ситуацию внутри страны. На это и будут брошены все силы.

Так что все еще впереди и все только начинается. И не забудем – после августа 1991 года последовал октябрь 1993-го, когда борьба за власть продолжилась уже внутри ельцинской группировки. Это у нас. И где гарантии, что подобное не случится в Турции среди сегодняшних союзников Эрдогана?

Александр Горбатов, шеф-редактор информбюро «Восток-центр»